Тенгиз Метревели покорил небо осуществив свою мечту детства. 27 лет он летал, перевозил первых лиц Грузии, спасал беженцев под снарядами. Сегодня он уединился в укромном местечке в селе Котелия и развивает собственную ферму.

Старинная церквушка, со старым кладбищем во дворе, на горизонте поля, засеяные разными овощами, кукурузой, которая не успевает созреть в Ахалкалакских холодных условиях. И все это посреди гор. Именно такую жизнь в селе выбрал пилот Тенгиз Метревели после выхода на пенсию.

Тенгиз Метревели родился в селе Котелия, и кто бы мог подумать, что детская мечта мальчика из глухой провинции Грузии, воплотится в реальность. Ему было 17 лет, когда уехал в столицу Грузии, а после в столицу СССР, Москву осваивать “небесную” профессию в Чкаловском лётном училище.

“У меня дяди были летчиками, Гиви и Ростом Метревели. Я учился в школе, когда они приезжали в гости. У меня тогда появилась мечта – стать лётчиком”, – рассказывает он.

После учебы Тенгиз вернулся в Тбилиси, сдав все необходимые экзамены, стал борт инженером правительственного экипажа. Помнит Тенгиз и мини аэропорт Ахалкалаки. Впрочем этот аэропорт, о котором помнит старшее поколение, исчез с лица земли сразу после развала СССР.

“Тогда в Тбилиси очень хороший аэропорт был, международный. Я кстати часто прилетал и в Ахалкалаки. Летали на ЯК40 из Тбилиси в Кутаиси, Поти, Батуми, Одессу, Симферополь, Минводы, в Ленинакан и даже в Ереван. За границу начали летать уже после распада СССР. Сначала нас к этому подготавливали, обучали английскому языку. За границу летал почти 20 лет. Летал почти везде, в основном это были страны в Европе: Германия, Франция, Чехия, Польша. Но больше всего впечатлил Париж. Там 7 посадочных полос, с одной взлетали, на другую садились. Мы к этому готовились неделю”, – вспоминает Тенгиз Метревели.

До распада СССР, по словам нашего героя жизнь летчиков сильно отличалась от пост перестроечного периода, туго приходилось во времена правления Шеварднадзе. Тогда пилоты получали обычную для всех зарплату, несмотря на огромный риск.

“В СССР летчикам очень хорошо жилось, уважали и зарплату большую давали. Я получал почти 1200 рублей. Для нас все доступно было, мы могли все купить машину, дом все без проблем. А после остановили советскую технику и начали завозить BOING. В общей сложности я проработал в авиации 27 лет. 11 000 летных часов в небе. У нас был отдельный самолет специальный ЯК 40, ТУ 134, ТУ 154. Было тяжело работать в правительственном. Мы летали, а на борту у нас были все первые лица, начиная с Шеварднадзе, Патиашвили, Саакашвили…”, – рассказывает он.

Самые тяжелые воспоминания у пилота связаны с конфликтами в Абхазии и в Нагорном Карабахе, ведь тогда ему пришлось увидеть все тяжести войны, которые сейчас вспоминать не хочется.

“Мы возили людей и вывозили из Абхазии, военное положение было. Война есть война. Было опасно туда летать. В экстренных условиях садились”, – вспоминает он.

А один раз он чуть не попал в беду, дело было в Баку.

“Во время Карабахской войны нас попросили вывезти беженцев. Мы день и ночь туда летали, чтобы вывозить армян из Баку, даже не отдыхали. Был случай. Трап должен был закрыться и бежит женщина по полосе, она чуть опоздала. И за ней толпа бежит. Тогда кого ловили убивали. Даже сжигали в аэропорту. Бензином обливали и хоп, сжигали людей живыми. Я тогда не выдержал и выбежал из самолета, подбежал, ее били, я встал на её защиту, меня ударили по голове и я потерял сознание. Но нас тогда сопровождали милиционер, он охранял нас и был вооружен. Когда он увидел, что меня избивают, он выбежал, экипаж вышел тоже, милиционер выстрелил в воздух, нас отняли от них. Обо мне азербайджанцы говорили, что я армянин. Начали, он черный, армянин”, – рассказывает о своих воспоминаниях Тенгиз Метревели.

Связь с армянами у Тенгиза была с детства, друзья, родные. Продолжилась эта связь и в Тбилиси. Он вспоминает, что был не единственным пилотом в грузинской авиации из Ахалкалаки, были и армяне, с одним из них по фамилии Казарян он стоял в истоках основания “Грузинских авиалинии”.

“Много было летчиков по происхождению из Ахалкалаки и грузин, и армян. Арзуманян, Галустян, Григорян Лев Григориевич, он даже и не знал, с какой именно деревни, но он говорил “я из Ахалкалаки””, – смеясь рассказывает он.

В 2007 году с 27 летним стажем Тенгиз Метревели вышел на пенсию, частично по причине здоровья. Однако после 3 лет преподавания в Университете гражданской авиации Тенгиз Метревели вернулся в родное село, в детство.

“Я здесь вырос и каждый человек хочет жить там, где родился. Это судьба. Я решил приехать обратно, жена осталась в Тбилиси, она работает учителем. У нас два сына и дочь. Дети и жена приезжают и уезжают обратно в Тбилиси. В основном я здесь и старший сын Гиоргий. Тогда я приехал в Ахалкалаки, здесь у нас ничего не было. Я купил этот дом у односельчанина. И так потихоньку начал создавать ферму, теперь у меня уже 30 коров. Я сам занимаюсь ими и есть помощник. После неба спуститься на землю и заниматься фермерством не тяжело. Здесь я сам себе начальник”, – говорит он.

Кристина Марабян