Село Бурнашет Ахалкалакского муниципалитета живет своими буднями, молодёжь на заработках в России, а оставшиеся на работах в полях. Это село, в которое трудно добираться и где трудно найти людей.

Понадобилось 45 минут, чтобы наша машина доехала до села Бурнашет. Село находится в 24 км от Ахалкалаки. Дорога с Ахалкалаки до села Арагва хорошая, но потом начинаются “мучения” шоферов и пассажиров.

Впрочем именно плохие дороги и называют бурнашетцы своей проблемой номер один. Село находится на равнинном месте, под горой. После него находится село Азаврет, однако соседние сёла кардинально различаются друг от друга. В Бурнашете у жителей много плодовых деревьев и ягод, из далека село как-будто окутано в деревья. Но главный доход бурнашетцев от земледелия и животноводства.

Первый дом в селе бросился на глаза 6 спутниковыми антеннами.

В селе не было никого. По улицам безрезультатно сигналила машина, в которой продавали одежду. Спустя некоторое время вдали показалась женщина в косынке и в шляпе, с ребенком и с перекинутыми через плечо граблями. Она шла в поле. От нее мы узнали номер директора Дома культуры Бурнашета, позвонили ей и через несколько минут около дома культуры собрались люди, оставшиеся в селе мужчины.

На беседу шли с трудом. Собравшиеся в один голос говорили о плохих дорогах.

«Мы за пять минут добираемся до Арагва, а с Арагвы до нашего села – за час. Никто не уделяет внимания далёким селам. Такси до Тотхами привозят за 2 лари, а как только слышат имя Бурнашет, требуют 25 лари. Кроме того не все такси едут к нам»,- говорит житель села Бурнашет Владимир Норвардян.

Плохие дороги не только в самом селе, но и ведущие к полям и к пастбищам.

Воды в селе хватает, есть и питьевая вода и оросительная. В селе есть большое водохранилище, на 4 га, которое вызывает у некоторых жителей опасения.

«60-70 лет водохранилищу, уже опасно, все разрушается постепенно, нуждается в ремонте. Водохранилище может разрушиться и снести все село. Опасность более усиливается весной, когда снег тает. Мой дом находится именно под водохранилищем. Он построен в 1970 году. Только один раз за все время приехали, посмотрели, но ничего не сделали. Мы своими усилиями как-то укрепили», – говорит Саргис Мосоян.

Дереника Еремяна заботит другой вопрос. Он жалуется, что молодежи в селе нечем заняться, в селе нет работы.

Костан Норвардян считает, что в этом виновна вся система, начиная с образования, кончая кадровой политикой.
«Не могут получать высшее образование, потому что, во первых школа не дает достаточного образования, чтобы продолжить учебу в институте, во вторых нет финансов. А получившие образование не могут найти работу. 300 человек из наших мест получили образование юриста, неужели из них никто не может работать прокурором, что из Кутаиси приводят. Раньше причина была незнание грузинского языка, но сейчас все учатся в Тбилиси и знают грузинский язык хорошо. Неужели они не могут работать в патрульной службе», – говорит Костан Норвардян.

В то время, когда взрослые у Дома культуры обсуждали злободневные темы, чуть дальше весело звучал детский смех, они обливали друг друга водой. День был жаркий, дети прохлаждались.

Когда мы покидали село, опять было не многолюдно, на удивление нам встретилась та же машина, которая продавала одежду и женщина с граблями и ребёнком, которая уже возвращалась с поля. Пока мы делали свою работу, она завершила свою.

Шушан Ширинян