С марта прошлого года обычная жизнь в Ахалкалаки резко изменилась. И без того скучные и однотонные будни ахалкалакцев с пандемией и вовсе потеряли редкие краски.

Из-за коронавируса сначала закрылись границы, после – госучреждения, торговля, а следом под запрет попали многолюдные свадьбы и похороны.

Свадьба – это событие, к которому в Ахалкалаки готовились задолго и тратились, не жалея. Пандемия изменила всё. В ахалкалакской церкви Сурб Хач в 2020 году венчались 90 пар, а в 2021 лишь две. Ограничения из-за коронавируса заставили многих родителей поучаствовать на свадьбе детей онлайн… Самый доходный “свадебный бизнес” заглох, оставив многих без заработка.

Когда родитель не может присутствовать на свадьбе

За год закрытых границ многие родители не смогли участвовать на свадьбах сових детей. Это стало большим стрессом, как для родителей, так и для детей, которых не покидало чувство одиночества в свой самый счастливый день.

Гоар с мужем живут в Ахалкалаки. Их дети давно переехали и обосновались в Ереване. В апреле 2020 года должна была состояться свадьба их сына. Однако коронавирус внес свои коррективы в планы родителей, которые мечтали о большой, традиционной свадьбе.

Сначала главное в жизни мероприятие откладывали в надежде, что отступит пандемия и откроются границы. Осенью свадьбу все же отпраздновали, однако приглашенные гости из Ахалкалаки, России и зарубежья так и не добрались до Еревана. Не смогли поехать на свадьбу сына и родители. Они присутствовали на торжестве по телефону, в прямом эфире или посредством мессенджеров.

Амалия, как и Гоар, не была на свадьбе старшей дочери. Она мечтала и планировала шумную, большую армянскую свадьбу с дружной родней. Пандемия и тут вмешалась… На венчании в Краснодарском крае девушке пришлось быть без своей родни. А родители со слезами на глазах следили за церемонией на экране.

На бракосочетании младшей дочери в Ахалкалаки Амалия присутствовала. Там были малочисленные родные, не было ни пышного свадебного, белого платья, ни дхола и зурны (национальные музыкальные инструменты) и народных песен, ни свадьбы на 200-300 человек…

Ограничения “уничтожили” свадебный бизнес 

В Ахалкалаки 6 залов для мероприятий. Там накрываются как поминальные столы, так и проводятся шумные свадебные церемонии, обручение, второй день послесвадьбы (когда приглашают сватов на обед). Минимальная цена аренды зала во время свадьбы – 1000 лари. А если хочется, чтобы зал организовал и угощения с обслуживанием, то за каждый стул платят минимум 50 лари, исходя из разновидностей угощений.

Исходя из сезонных заработков за границей, брачный сезон начинается здесь тогда, когда с “хопана” (заработки за границей) возвращаются молодые люди. Этот сезон в Ахалкалаки приходиться на декабрь-апрель, а самый пик сезона – январь-февраль. Часто во время пика невозможно найти свободных залов, брачующиеся стоят в очереди.

В январе-феврале 2020 года, ещё до ограничений успели провести большую часть свадеб прошлогоднего сезона, поэтому “свадебный бизнес” ощутил всю тяжесть ограничений уже в 2021 году.

Пустующий почти год зал мероприятии

Мнацакан Ованесян – владелец одного из самых больших залов Ахалкалаки. Чтобы в каждый сезон многие желали проводить свои застолья в этом зале, Мнацакан постоянно делает ремонт, добавляет что-то новое, а также постоянно думает о других новшествах. Его бизнес простаивает уже почти год. Дохода не приносят как большой зал для мероприятий, так и гостиница рядом, нет туристов и людей, выезжающих на командировки.

Некогда шумная и веселая атмосфера, рабочий переполох покрылись пылью. В целях экономии отключена отопительная система. Пришлось временно уволить и работников. По словам Мнацакана Ованисяна, это самое печальное, люди, которые кормили свои семьи, остались безработными.

Кухня ресторана

“Вот здесь 33 человека зарабатывали на содержание своих семей – это люди, которые мыли посуду, музыканты – пять человек, технические работники, повары, где-то четыре человека. Потом официанты, те, кто снимают на камеры, и другие, они все остались безработными. Но что поделать, у правительства сложная ситуация, потому что нет возможности. То, что делается, делается для сохранения здоровья населения”.

После того, как стало возможно проводить свадьбы и другие мероприятия в открытом пространстве, Мнацакан задумался обустроить прилегающую территорию, но в этих условиях – при нулевом доходе, это практически невозможно.

Мнацакан считает, что полный запрет на мероприятия не имел смысла. Было бы эффективнее позволить, но ограничить количество, а то получается, что запрет даже способствует «комфортному» распространению вируса.

“Мы горный народ, который соблюдает традиции. И мы должны делать келех (ред. поминальное угощение), даже в этих условиях. У залов берут столы и стулья и все равно тесно усаживают  80-90 человек в домах. Так угрозы распространения вируса больше – это опаснее. А в больших залах можно соблюдать социальную дистанцию, если усадить до 100 человек, так как есть места на 200 – 250 человек”, – объясняет он.

Если учитывать, что 33 человека остались безработными только из-за закрытия зала Мнацакана, и то, что залов в Ахалкалаки 6, можно предположить, что около 200 человек остались безработными. Причём это только в городе Ахалкалаки, а сколько человек ещё работают в обслуживающем свадьбы сервисе в сёлах – установить сложнее.

Григор Саргсян из села Балхо – музыкант, он содержал свою семью тем, что зарабатывал на свадьбах, играя на клавишных инструментах, теперь же пытается каким-то образом выехать на заработки.

“У нас не осталось возможности выжить. Единственный доход был – играть на похоронах, свадеб нет. До пандемии я играл на клавишных инструментах. Доход от этой деятельности позволял нам с семьей жить нормально. Теперь этого дохода нет. Теперь хочу уехать в Россию на заработки”, – говорит музыкант.

Некогда, в брачный сезон, свадебные платья, корзинки для приданого, “таросики” (маленький сувенир, который дарят молодым, чтобы они тоже нашли свою половину) и другой декор были самыми доходными для свадебных салонов. Некоторые расширяли бизнес, добавляя ко всему этому еще и салон красоты и визажистов. Однако теперь свадебные платья висят на задворках, невесты в этих условиях предпочитают одеваться скромнее.

Свадебный салон

Марина Ходикян к сезону свадеб готовилась всегда заранее. Для продвижения бизнеса она покупала новые свадебные платья даже за рубежом. Привозила разные свадебные атрибуты под вкус клиентов. С распространением коронавируса бизнес Марины перестал быть таким доходным. У людей мало денег, так как нет дохода из-за границы и, самое главное, нет настроения.

“Свадеб нет, только на тиарнендарач (ред. – праздник, который широко празднуют семьи молодожёнов) или обручение может быть доход. В любом случае, люди женятся, хоть свадеб не играют, но обручаются. Вот как зарабатываем. Очень сложно все. Свадебные платья не берут, один случай из 1000, когда по традициям делают свадьбы. Когда дома, то можно одевать платья другого цвета или белое, но поскромнее. В основном, платья сшивают у портных. СOVID сильно повлиял на наш бизнес в негативном ключе. У нас убытки”, – рассказывает Марина Ходикян.

Ковидные ограничения хотя и закрыли салоны красоты только весной прошлого года, но сильно и надолго поменяли жизнь и доходы их работников. Каждый год в сезон свадеб работа парикмахеров, визажистов и других сотрудников салонов начиналась в 6 часов утра, или ещё раньше. Они должны были начать очень рано, потому что красота невесты – это самое главное, требуется много времени и больше денег. К тому же, после неё на очереди стояла вся женская часть родни невесты. Теперь зачастую парикмахеры и другой персонал салонов находятся дома, и к ним ходят, предварительно позвонив и договорившись.

Салон Софьи Бичахчян хотя и работает без ограничений, но его доходы снизились на 50%.

“Если раньше у нас по несколько невест было, прически которых стоили от 20 до 50 лари, то теперь наши парикмахеры делают несколько стрижек на 7-10 лари. Тоже самое с мейкапом, один мейкап стоил 30 лари. Плюс ко всему вместе с невестами прихорашивались их родные. В этом году всего было 1-2 невесты, в домашних условиях мейкап не делают”, – рассказывает Софья Бичахчян, владелец и визажист салона “Амали”.

Первое венчание 2021 года в свадебном платье. Церковь Сурб Хач, Ахалкалаки 

Свадьбы уже не справляют из-за ограничений, однако поняв, что возможно ещё нескоро можно будет сыграть свадьбу на 300 человек, молодые женятся и обручаются в домашних условиях. Некоторые венчаются в церкви, а некоторые, не чувствуя торжества, откладывают венчание на потом.

По словам священника церкви Сурб Хач в Ахалкалаки Тер Нарека Тиграняна, в отличие от прошлых лет на венчание сейчас приезжают в утренние часы, чтобы успеть отпраздновать до комендантского часа.

“Я знаю, что многие пары так и не пришли венчаться в церковь. Очень многие просто забрали невесту домой. Очень сильно уменьшилось количество гостей, родных которые приходили с парой в церковь, на венчание. В прошлом году (ред. – за январь-февраль) где-то 90 пар мы венчали, до этого было намного больше. Если ограничения продолжатся, в этом году будет намного меньше. Всего 2 венчания было”, – говорит он.

Он отмечает, что хотя летом и осенью у нас, в основном, мало венчаний, в этом году не было ни одного. Не было и в декабре.

Некоторые в Ахалкалаки шутят, говоря, что коронавирус научит население играть свадьбы поскромнее, не тратиться на разные дорогие атрибуты. Однако Тер Нарек считает, что коронавирус не повлияет на свадебные традиции, они не исчезнут, когда ограничения снимут, всё будет как раньше.