Поскольку исход практически всего населения Нагорного Карабаха в настоящее время завершен, многие из тех, кто вынужден начинать новую жизнь с нуля, задумываются о том, что — и кого — они оставили позади.

Дорогу в Горис 29 сентября заполнили автомобили с привязанными к крышам свертками и грузовики, набитые личными вещами.

Горис, город на юге Армении, был местом, куда прибыли те, кто в страхе бежал из Нагорного Карабаха, чтобы зарегистрироваться и найти временное убежище.

Транспортные средства с матрасами, детскими кроватками, бытовой техникой, велосипедами и даже легковым автомобилем в кузове грузовика ехали на север — их пассажиры направлялись начинать новую жизнь в остальной части Армении.

Но не у всех была возможность уехать с машиной, полной личных вещей.

Большинство из тех, с кем я встретилась в Горисе 29 сентября, приехали в Армению на автобусах, предоставленных правительством. Они уходили одними из последних.

1 октября защитник прав человека Нагорного Карабаха Гегам Степанян объявил, что последний автобус прибыл в Горис. Сообщается, что после капитуляции Нагорного Карабаха в Армению прибыло более 100 000 беженцев. По данным миссии ООН, направленной в регион, в настоящее время в Нагорном Карабахе остаются от 50 до 1000 этнических армян.

“Ни одеяла, ни матраса, ни холодильника, ни телевизора, ни мебели. Все было оставлено туркам”, – говорит Лаура Варданян, пожилая женщина, сидящая на ступенях постамента памятника. Именно так все армяне Нагорного Карабаха, с которыми я разговаривала, относились к азербайджанцам.

Лаура и ее семья из шести человек прибыли в Горис тем утром и ожидали, когда их перевезут в Гюмри, второй по величине город Армении. Они жили там до переезда в Каджаван (Амиранлар) в Нагорном Карабахе в 1997 году.

Сын Лауры был ранен, пока испекал хлеб, в 2020 году, во время Второй войны в Нагорном Карабахе. Ее дочь Мариам Налбандян присоединяется к разговору, добавляя, что во время той же войны они потеряли свой дом и были вынуждены переехать в Мартуни (Ходжавенд), чтобы жить в арендуемом жилье, субсидируемом государством.

“Мы думали, что все будет хорошо, до последней минуты мы не верили, что нам придется уехать”, – говорит Мариам о последствиях 44-дневной войны в 2020 году, в результате которой армянская сторона потерпела поражение.

Семья слышала только о трех людях, оставшихся в Мартуни. Пожилая женщина, которая не хотела покидать могилу своего мужа, другой мужчина, который не хотел покидать могилу своего сына, и бездомный.

На этот раз им удалось взять с собой только одежду; каждый собрал по сумке и ушел. Но Мариам захватила кое-что особенное – кусок мрамора от статуи Монте Мелконяна в Мартуни.

Мелконян, командир Первой Нагорно-Карабахской войны, считается национальным героем в Армении и в Нагорном Карабахе и сыграл решающую роль в боях за Мартуни.

“Статую убрали; кто мог, откопал кусочек от обломков. Это самое ценное, что я взяла, остальное – просто вещи; это ничего, мы это создадим. Мы просто слишком разбиты”, – говорит Мариам сквозь слезы. “Мы потеряли не дом, а родину”.

“Я бы не хотела, чтобы кто-нибудь прошел тот путь, что и мы”.

Неподалеку в тени сидела семья Аракелян из села Неркин Оратаг (Ашаги Оратаг) Мартакертского (Агдаринского) района. Рядом с ними лежало несколько сумок с вещами, которые их мать собрала во время обстрела с азербайджанской стороны. Они не знали, куда пойдут дальше.

Сестры Раксана и Регина, 13 и 16 лет, вспомнили, что они вошли в дом и готовились к ужину, когда 19 сентября началось нападение Азербайджана. На фоне постоянных новостей о напряженности на границе они ожидали, что что-то начнется, но понятия не имели, что все будет настолько плохо.

“Наш дом находится рядом со школой; мы пришли домой, все началось, мы спустились в подвал, и через три часа мы отправились в школьный подвал”, – говорит Регина. “Там собралось много жителей деревни. После того, как турки [азербайджанцы] поняли, что там было много людей, они напали на школу”, – говорит она.

Их отец был ранен в первый день азербайджанского наступления, 19 сентября. 27 сентября он был эвакуирован вертолетом в Ереван для проведения операции.

20 сентября деревня была эвакуирована в столицу региона Степанакерт.

Другая женщина сидит на траве на площади в окружении детей. 27-летняя Сона Нахапетян – мать четверых детей из деревни Дрмбон (Хейвали). Сначала Сона восприняла войну как гром среди ясного неба, который они часто переживали, но прошло совсем немного времени, прежде чем она поняла, что происходит.

“Дети были в школе, ужасно испугались и побежали домой. Были и другие дети, которые от страха не знали, в какой дом они вошли. Представьте себе положение этих детей”, – говорит Сона, добавляя, что ее дети до сих пор боятся любого малейшего удара.

Они были эвакуированы в Степанакерт, голодные и замерзшие. Муж и дети Соны слегли с лихорадкой.

Жена шурина Соны, 30-летняя Гоар Арутюнян, сравнила последнюю войну с 44-дневной войной 2020 года, сказав, что, хотя на этот раз она длилась всего один день, она была еще ужаснее.

Родной брат Гоар был ранен и доставлен вертолетом в Ереван. Она сказала, что сожалеет о возвращении в Нагорный Карабах после Второй Нагорно-Карабахской войны. “То, через что мы прошли, мы пережили снова”, – говорит она.

“Я бы не хотел, чтобы кто-нибудь прошел тот же путь, что и мы. Единственное, что приносит мне радость – это то, что моя семья успешно выбралась; не было никакой надежды, что мы выберемся”, – говорит Гоар.

Семья оставила после себя свой дом, построенный тяжелым трудом на шахтах и разведением домашнего скота.

Но Гоар говорит, что больше всего сожалеет о том, что у нее не было возможности сделать семейные фотографии. Ей удалось привезти фотографии более 30 солдат, павших во время Второй Нагорно-Карабахской войны, из Государственного университета в Степанакерте, где они пробыли около десяти дней после того, как их деревня была эвакуирована.

Она говорит, что сделала это, потому что боялась, что азербайджанцы, которые уже были в Степанакерте, надругаются над ними.

“Они ходили вокруг со своим оружием, смотрели на нас, показывали пальцами, смеялись. Ты чувствуешь себя униженным; тебе нечего им сказать”, – говорит Гоар.

Пытаясь занять детей

Городская площадь Гориса также была заполнена волонтерами, которые ходили вокруг, предлагая воду, кофе или еду всем желающим, включая журналистов.

Посреди хаоса, ставшего местом трагедии для более чем 100 000 человек, полных решимости идти вперед, группа детей играла в игры. По данным ЮНИСЕФ Армения, 30 000 беженцев, прибывших в Армению, – дети.

“В эти дни мы стараемся занять детей, – говорит Асмик Арзуманян, координатор центра “Барекам”, – чтобы немного изменить их настроение после долгих стояний в очередях, бесконечного сидения на одном и том же месте, чтобы, наконец, вернуть их к играм после всех этих событий, и чтобы позволить родителям спокойно стоять в очередях, регистрироваться, собирать одежду и быть уверенными, что дети находятся в безопасном месте”.

Центр “Барекам” – это проект, осуществляемый местной неправительственной организацией “Партнерство и обучение”, которая с 2020 года при поддержке Министерства труда и социальных дел создала детские сады в нескольких населенных пунктах Сюникской области для детей из региона и Нагорного Карабаха.

Команда международной гуманитарной организации “Врачи без границ” (MSF) также входит в число тех, кто работает с армянами, прибывающими из Нагорного Карабаха. Они оказывают поддержку в области психического здоровья, уделяя основное внимание оказанию первой психологической помощи тем, кто находится в эмоциональном кризисе после более чем девяти месяцев блокады и длительной дороги в никуда, оставив свои дома позади.

“Они приходят в состоянии шока, проявляя сильную тревогу, острый стресс, глубокую депрессию”, – говорит Франкинг Фриас, директор MSF в Армении. “У некоторых из них есть психосоматические проблемы — это означает, что они физически проявляют эти эмоции в виде болей в разных частях тела”.

“Конечно, у некоторых из них есть явные проблемы со здоровьем, у некоторых из них эти физические проблемы являются выражением психологических, потому что у них много негативных эмоций”, – рассказывает Фриас OC Media.

Расселение

На городской площади Гориса собрались люди всех возрастов, разделяющие одну и ту же судьбу, объединившиеся в этом городе в последний раз перед отправкой во все уголки Армении, где они должны построить свои новые дома.

Для многих беженцев расположение их нового жилья является еще одной проблемой, с которой им теперь приходится сталкиваться.

То, что предлагает правительство, находится в основном в Тавушской, Лорийской, Гегаркуникской и Ширакской областях, в то время как большинство хотят остаться поближе к столице, Еревану.

Многие также выразили обеспокоенность тем, что некоторые из предлагаемых мест находились на границе с Азербайджаном, в регионах, подвергшихся обстрелу со стороны Азербайджана.

40-летняя Анжела Багдасарян из города Чартар Мартунинского района Нагорного Карабаха столкнулась с такой проблемой. Ей и ее семье предложили жилье в Ширакской области, но они не хотят там оставаться, так как ее сын учится в Ереванском государственном университете. В настоящее время он живет в съемной квартире.

“Я не смогу там жить [в Ереване], он тоже не сможет оттуда уехать”, – говорит Анжела. “У нас нет работы. Мой муж был солдатом, и в данный момент у него нет работы. У меня тоже ее нет. Мы хотим поехать в какую-нибудь деревню недалеко от Еревана, в Араратской области, где мой сын мог бы жить с нами, чтобы нам не приходилось оплачивать его аренду; мы могли бы жить на эти деньги”, – говорит она.

Анжела и ее семья были последними, кто покинул Чартар, и одними из последних, кто покинул Степанакет.

К разговору присоединяется их соседка, 63-летняя Элла Сулейманян. На вопрос, сожалеет ли она, что что-либо не взяла с собой, Элла ответила только, что пожалела, что не взяла горсть земли с могилы своего племянника, который погиб во время азербайджанского наступления.

Неопределенность и смерть

В беседах, которые я вела с беженцами во время моего пребывания в Горисе, все они были пронизаны чувством неуверенности в будущем. Для некоторых эта неопределенность распространялась и на судьбу их близких.

Конфликт в Нагорном Карабахе привел к бесчисленным смертям и личным трагедиям, и последний поспешный исход ничем не отличался.

29 сентября министр здравоохранения Армении Анаит Аванесян подтвердила слухи о том, что не все выжили в поездке и что по дороге из Степанакерта в Горис были случаи смерти.

Перед возвращением в Ереван в субботу утром я встретила женщину, сидевшую на скамейке рядом с парой сумок на городской площади Гориса. Она сопровождала семью из Нагорного Карабаха, которую принимала у себя в течение нескольких дней.

Семья отправилась за сим-картой, чтобы попытаться узнать новости от своих сына и зятя. 25 сентября эти двое отправились за топливом на склад горючего. В хаосе эвакуации склад взорвался, в результате чего погибло по меньшей мере 170 человек. С тех пор семья ничего о них не слышала.

Я дала женщине номер горячей линии Министерства здравоохранения, чтобы семья могла узнать, есть ли имена их родственников в списке госпитализированных. Если нет, то, скорее всего, они тоже погибли при взрыве — среди десятков тысяч других людей, погибших за более чем три десятилетия конфликта.

Автор материала Аршалуйс Барсегян

Статья публикуется в рамках партнерства по обмену контентом с OC Media. Вы можете прочитать оригинал на английском языке здесь.