15.11.2024 | Новости
О политическом составляющем проблем Рустави 2, а также о судебных процессах вокруг этого канала jnews.ge беседовал с экспертом по СМИ GFSIS(Грузинский фонд стратегических исследовании), с профессором Майей Микашавидзе.
Вокруг телеканала Рустави 2 уже около месяца, как постоянно судебные разбирательства, проблемы администрирования, расскажите об этом.
– Рустави 2 самый рейтинговый канал Тбилиси, его смотрят очень много людей и это очень успешный телеканал. В принципе его можно считать флагманом грузинской журналистики. А что сейчас происходит? А происходит следующее. Один из бывших владельцев телеканала Кибар Халваши подал заявление в суд, и он опротестовал продажу канала, то есть он считает, что его заставили продать телеканал следующим владельцам, что его конкретно заставило тогдашнее грузинское правительство и, что он получил очень малую сумму денег за телеканал, что не соответствовало тогдашней его действительной стоимости. Он подал заявление в августе этого года и вот недавно было решение суда. Суд решил присудить телекомпанию предыдущему владельцу Кибару Халваши.
Почему Рустави 2 не может опротестовать данное решение суда?
Адвокаты Рустави 2 и компании “Сакартвело”, которые владеют пакетом акции собираются опротестовать решение суда, но дело в том, что суд также принял второе решение, по которому передача компании произошла незамедлительно. Что это значит! Суд постановил что при нынешнем менеджменте Рустави 2 не сможет исполнить свои обязательства перед обществом, то есть не сможет сконцентрироваться на разные темы, которые интересует общество. Суд постановил, что они в основном освещают события очень узко, и при этом работают не в объективной и в предвзятой манере, тем самим Рустави 2 ставит под вопросом свое собственное развитие, свой рейтинг и свой успех, и, что суд считает, что этого терпеть нельзя и, что необходимо назначить временных директоров. Вот это как раз уже и вызвало вторую волну протеста и на этот раз участвовали не только журналисты Рустави 2, но и более широкая часть общественности, которые протестуют против самой постановки вопроса. Каким образом суд имеет возможность решать и вообще рассуждать по вопросам журналистики. Это посчитали решением суда, которая перечит принципам свободы журналистики и свободы редакционной этики. Такое решение суда является прецедентом для любых других “проявлений” внимания к прессе со стороны суда.
Многие журналисты и общественники утверждают, что судебное решение не на достаточной доказательной базе, что и у Кибара Халваши не было достаточно доказательств по данному делу, что судья был явно предвзят в этом деле. Какого Ваше мнение об этом?
Мне сложно комментировать это, потому что Халваши говорит, что вот эти доказательства совершенно легитимные, что естественно судья с ними соглашается, а вот адвокаты “Сакартвело” и Рустави 2 говорят, что это было недостаточно для решения. Мне об этом сложно говорить, но на данный момент самый большой протест идет по поводу второго решения зачем, если это правильное решение, бояться следующих инстанций суда. Почему бы не дать делу развиться, пройти через все инстанции и пусть потом Халваши, который ждал много лет получит компанию обратно. Зачем ему форсировать события и устранять директоров, которые даже не могут подписывать финансовые бумаги и подавать налоги государству, потому что там же тоже нужна подпись первого лица. То есть подписи официальной у компании нет, потому что нынешний директор отстранен, финансовый директор тоже. Новые директора объявили, сделав жест доброй воли, что если журналисты против, они с ними согласны, и они в компанию не зайдут.
После обнародованных скандальных записей телефонных разговоров бывшего президента Михаила Саакашвили с директором телеканала Рустави 2 Никой Гварамия, делу Рустави 2 придали политическую окраску. Стало понятно, что это больше, чем простое судебное дело, здесь есть политическое противостояние…
Что подразумеваем под словом политика, это общественно важное дело. Если политика – это решение серьезных вопросов, тут уже дело о свободе слова и насколько суды могут вмешиваться. Очень много партий сразу встали рядом с Рустави 2, потому что выгодно и, потому что они прагматично решили, что если Рустави 2 не будет, то уровень голоса и представительства оппозиционных партии в теле эфире уменьшится. Потому что Рустави 2 стабильно давал эфир не только “Национальному движению”, но и очень многим другим партиям. Конечно “Национальное движение” имеет самые тесные связи с Рустави 2, потому что “Национальное движение”, давайте прямо скажем, контролировало в принципе очень много лет этот канал. И сейчас они также имеют очень сильное влияние над редакционной политикой, но разговор не об этом, а о том, что “Национальное движение” никаким образом инспирировать эти явления не мог, по той простой причине, что дело в суде начал Кибари Халваши, а не “Национальное движение”.
Интересно, в интересах кого всё это может быть?
Я бы не сказала, что это выгодно ЕНД. Представим что, может быть это выгодно им в том плане, что “Грузинская мечта” представилась в худшем свете, как правительство которое контролирует свободу слова. Может быть это их устраивает. Но с другой стороны разве устраивает если Рустави 2 переходит к Кибари Халваши, не устраивает, потому что за год до выборов они останутся в принципе без телевидения, которое им стабильно предоставляло эфир. То есть это уже читателям и зрителям решать кому было выгоднее.
За год до выборов фиксируется попытка устранить критически настроенный телеканал, какие последствия будут? Какие прогнозы?
Дело даже не в оппозиционном телеканале, если бы это происходило с любой телекомпанией, с любой газетой, уже было бы плохо, потому что у Грузии очень хорошие показатели по части свободы слова, то есть мы лидеры в пост советском пространстве за исключением стран прибалтики. И мы под большим увеличительным стеклом, потому что во-первых наше лидерство многих удивляет, может быть кому-то не выгодно, многим не нравится, все интересуются, ну как ваша грузинская журналистика все еще свободна или нет. И поэтому получается, что очень серьезная заявка Грузии на то, что она демократичная страна, вдруг получается под вопросом. Не смотря на то, что ни один из новых руководителей канала не говорит, что будет контролировать редакционную политику, они говорят наоборот, мы хотим чтобы компания стала лучше. Но эта форма возвращения телеканала, она сама порождает очень много вопросов. Таким образом вдруг получится, что эти владельцы стали еще более оппозиционными по отношению к правительству чем было.
Выходит, что в Грузии очень легко можно открыть или закрыть телеканалы. Примерно такой же сценарии в свое время был с “Имеди”, закрыли телеканал ПИК, перед выборами открылся и после закрылся “9-ый канал” Иванишвили, как Вы это оцените?
Я не думаю, что это нормально и не думаю, что Иванишвили должен был закрывать “9-ый канал”, потому что получилось очень цинично, как бы он открыл за 6 месяцев до выборов, потом взял и закрыл. А канал был очень даже не плохой. ПИК закрыли тоже не правильно, из-за редакционной политики, которая не соответствовала формату этого телевидения, но закрытие канала не ответ на вопрос. Открытие и закрытие каналов оставляет у населения впечатление циничности, что мол это инструмент политический, может быть как раз это и является объяснением того, что люди в реальности не идут и не стоят на защиту Рустави 2.
Кристина Марабян
