15.11.2024 | Новости
О политике новых властей Армении по отношению к “неопределённому” статусу Нагорного Карабаха, о нейтралитете Грузии по этому вопросу и о многом другом Информационный центр Джавахети побеседовал с политологом Рубеном Меграбяном.
Есть ли изменения в подходах к Карабахскому вопросу у новых властей Армении после революции?
– Да, и об этих изменениях не трудно составить мнение, исходя из заявлении, которые делают новые власти, в частности премьер-министра, министра иностранных дел. Основное изменение в том, что власти подняли тот вопрос, что официальный Ереван не отказывается от переговорного процесса, однако сообщает о том, что от имени Нагорного Карабаха он не может участвовать в переговорах, так как нет мандата. От имени Карабаха имеют мандат исключительно власти Нагорного Карабаха. И в целом, если у нас есть стремление решить проблему, то Карабахский конфликт в переговорах, где решается судьба Карабаха, без Карабаха практически не имеет решения.
Почему именно сейчас решено включить в переговорный процесс Нагорный Карабах?
-Вопрос в том, что формат Минской группы, который формировался еще в 1992 году, в 97-98 году руками Роберта Кочаряна подвергся деформации, и вопрос оказался в тупике. Об этом свидетельствуют эти 20 лет топтания на месте, и то, что вопрос не только не продвигался, но и была завязана гонка вооружений, мы видели и войну, мы понимаем, что это дорога в никуда. Другое дело, что Азербайджану это выгодно, но мы должны понимать, что это не каприз Еревана, а просто этого требует логика. Что думает Азербайджан по этому поводу – никого не волнует. В документе от 12-го мая 1994 года, который установил режим прекращения огня, кстати, подпись азербайджанской стороны стоит рядом с подписью представителя Карабахской стороны.
Как вы считаете, какие ожидания имеет азербайджанская сторона от новых властей Армении по карабахскому вопросу?
– Позиция Азербайджанской стороны не поменялась. Азербайджанская сторона утверждает одно: вот вам ручка и бумага, и этой ручкой и бумагой нам верните все то, что мы потеряли во время нами же развязанной войны, верните все и сразу, или же мы начнем новую войну. Вот что говорит Азербайджан. Армянская сторона на это отвечает следующим образом: мы готовы продолжать процесс переговоров, и если мы намерены решить вопрос, вопрос имеет решение только этим вариантом. И Карабах признается полноправной стороной переговоров.
Недавно премьер-министр Армении Никол Пашинян сделал заявление о том, что готов к диалогу как с властями Азербайджана, так и с простым народом. Какой формат имеется ввиду?
– Любой, не запрещенный законом формат, с использованием современных технологий, что и может быть сделано. Потому что, в конце концов, в отличие от предыдущих властей, легитимность сегодняшних властей Армении не зависит от неурегулированного Нагорно-карабахского конфликта. Нынешняя власть Армении более прозрачна в своей политике по вопросу Нагорного Карабаха. Если раньше манипулировали вопросом Нагорного Карабаха, чтобы успокоить, усмирить население, теперь этой необходимости нет.
Во время визитов в Армению и в Азербайджан президент Грузии Саломе Зурабишвили сделала разные заявления по карабахскому вопросу, означает ли это, что что-то поменялось во внешней политике Грузии?
– Я думаю, что в Ереване состоялся довольно искрений диалог в этом смысле. Как и уточнение позиции каждой стороны. Фактически ереванскими заявлениями госпожа Зурабишвили отменила сделанное в Баку заявление. И конечно она упрекнула армянскую сторону в частности в том, что из Нагорного Карабаха делегации едут в оккупированные территории Грузии – в Абхазию и в Южную Осетию, и делают попытки показать, что якобы это симметричные конфликты. Да, правду говорит госпожа Зурабишвили, это не симметричные конфликты. Армения безоговорочно признает территориальную целостность Грузии. Подчеркиваю – безоговорочно. И конфликт Нагорного Карабаха в этом смысле исключительный и предполагает исключительные решения, в то время как международное сообщество бесспорным считает территориальную целостность Грузии, Украины и Молдовы, что не имеет связи с так называемой территориальной целостностью Азербайджана в редакции Баку. Настало время, чтобы армянская и грузинская стороны правильно воспринимали позиции друг друга.
В чем же различие Карабахского конфликта от Абхазии и ЮО?
– В любом случае мы должны понимать, что вопрос Нагорного Карабаха не связан с российским фактором, как связан в случае Абхазии и Южной Осетии. Если русские и имели участие, то в значительной мере на стороне Азербайджана, который к тому же получил в ходе Карабахской войны в шесть раз больше оружия, чем Армения и Нагорный Карабах.
В последнее время вопрос Карабаха много обсуждается в Грузии. Значит ли это, что Грузию стараются вовлечь в Карабахский конфликт?
– Я это считаю ошибкой, угрозой. И думаю, что и в Ереване, и в Тбилиси есть осознание того, что это в равной мере вредоносно как для Армении, так и для Грузии. Думаю, эта практика недопустима. Нужно совместно работать, чтобы избежать подобной постановки вопросов.
Не означает ли это, что сами власти Грузии вовлекаются в этот вопрос, нарушая свой нейтралитет?
– Грузия продолжала и будет продолжать соблюдать позитивный нейтралитет. Потому что это исходит из интересов Грузии, в контексте как ее внутренней, так и внешней политики. Также это исходит от интересов региональной безопасности. Говоря о внутриполитическом контексте, имеется ввиду то, что в Грузии компактно проживают граждане армянской и азербайджанской национальности. Конечно же, у Грузии не может быть интереса в том, чтобы нарушать равновесие, поскольку это может привести к внутренней напряженности.
Кристина Марабян
