05.08.2025 | Новости
За последние два месяца одним из самых острых и широко обсуждаемых вопросов внутренней повестки дня Армении стало усиление напряженности между государством и Армянской Апостольской Церковью.
Недавняя эскалация началась 29 мая, когда премьер-министр Никол Пашинян в ходе очередного заседания кабинета министров прокомментировал необходимость установления стандартов для церквей и заметил, что «наши церкви были чуланизированы» — то есть превращены в складские помещения.
Его заявление вызвало реакцию духовенства, и с 30 мая Пашинян начал отвечать на эту реакцию серией всё более враждебных постов в Facebook, направленных против духовного руководства страны. Его высказывания, порой неортодоксальные, вызвали широкую общественную дискуссию. Противостояние в сети отражало реальную напряжённость, которая нарастала с каждым днём.
Следующая эскалация произошла 17 июня, когда российско-армянский бизнесмен и филантроп Самвел Карапетян выступил с публичным заявлением в поддержку Армянской Апостольской Церкви.
«Небольшая группа, забыв историю армянского народа и тысячелетнюю историю Армянской церкви, начала наступление на церковь и народ», — сказал он. «Я всегда был на стороне церкви и народа. Если политики потерпят неудачу, мы по своему примем участие во всём этом».
На следующий день в доме Карапетяна был произведен обыск, а сам он был заключен под стражу.
Также 17 июня было возбуждено уголовное дело против предстоятеля Ширакской епархии архиепископа Микаэла Аджапаяна за заявление о «необходимости» военного переворота.
25 июня, во время официального визита Пашиняна в Турцию, Служба национальной безопасности провела обыски в домах нескольких оппозиционеров, включая архиепископа Баграта Галстаняна. Галстанян был арестован и позднее заключен под стражу в рамках расследования предполагаемых планов «осуществления террористической деятельности и захвата власти в Республике Армения».
В Facebook Пашинян написал: «Раскрыто готовившееся преступление против безопасности и стабильности Республики Армения. Хочу выразить благодарность всем представителям правоохранительной системы».
Эти события вывели противостояние церкви и государства на новый и более серьезный этап, поднимая более глубокий вопрос: как все началось?
Признаки того, что отношения между правительством и Армянской Апостольской Церковью становятся напряженными, появились практически сразу после прихода Пашиняна к власти в результате Бархатной революции 2018 года.
Позднее в том же году начала формироваться гражданская инициатива «Новая Армения, Новый Католикос», требующая отставки Католикоса Гарегина II. Члены движения обвиняли католикоса в различных злоупотреблениях, в оказании неправомерного внутреннего давления на церковь и в связях с криминальными и олигархическими структурами. Они организовали серию протестов — от митингов до сидячих забастовок, — включая демонстрации перед Первопрестольным Святым Эчмиадзином, резиденцией Армянской Церкви.
Инициатива также стала играть активную роль в цифровом пространстве благодаря одноимённой странице в Facebook. На протяжении многих лет страница оставалась неизменно активной, регулярно публикуя «разоблачения» и обвинения в адрес руководства церкви, а также часто повторяя призывы к отставке католикоса.
Эти публикации отражали публичную риторику движения и способствовали усилению его позиций в социальных сетях. Страница никогда не прекращала свою деятельность. Напротив, в условиях возобновившейся напряжённости между церковью и государством она активизировалась с ещё большей интенсивностью, повторяя прежние обвинения и требования отставки католикоса.
Эта страница часто служила площадкой для лишённого сана священнослужителя Хорена Ованнисяна, одного из самых активных деятелей движения. В период последнего обострения напряжённости Ованнисян стал заметным голосом не только в Facebook, но и на Общественном телевидении, где он выступил с резкой критикой католикоса.
В своих телевизионных выступлениях Ованнисян повторил ряд серьезных обвинений в адрес Католикоса Гарегина II, в том числе в том, что он был агентом российской разведки, которому было поручено организовать государственный переворот, что он несет ответственность за подозрительную смерть Католикоса Гарегина I, что он стал отцом детей от нескольких женщин, несмотря на свои монашеские обеты, и что он был вдохновителем предполагаемых насильственных планов, приписываемых архиепископу Галстаняну и архиепископу Аджапаяну.
После Второй войны в Нагорном Карабахе в 2020 году конфликт обострился, поскольку церковь все чаще публично критиковала правительство, особенно по вопросам, связанным с национальным трауром, военной службой и общественным единством.
Новый этап начался в апреле 2024 года, когда обострилась общественная и политическая напряженность вокруг делимитации и демаркации границы с Азербайджаном в северной Тавушской области.
Архиепископ Баграт Галстанян, глава Тавушской епархии, начал кампанию гражданского неповиновения и протеста, известную как движение «Тавуш за Родину». Это движение, ныне известное как «Священная борьба», объединило тысячи людей, которые 4 мая 2024 года начали марш из Тавуша в Ереван, завершившийся многотысячным митингом на площади Республики в столице 9 мая.
Хотя Галстанян заявил об отсутствии у движения политических амбиций, политические требования, озвученные на митингах, включая призывы к отставке Пашиняна, объединили различные оппозиционные силы и деятелей. В своих выступлениях Галстанян подчёркивал «моральную и духовную основу» движения, хотя политический подтекст был очевиден. Галстанян охарактеризовал движение как «национально-освободительное», добавив, что «его конечные решения носят политический характер». Обращаясь напрямую к Пашиняну в одном из выступлений, он заявил: «Вы больше не обладаете никакой властью в Республике Армения».
«Своей отставкой вы вернёте народу украденный дух наших национальных праздников. Как говорится в Шамшадине, шоу должно продолжаться», — сказал он.
Галстанян также заявил, что «триколор победил черно-белый, и очень скоро духовная Армения восторжествует над так называемой «новой Арменией», дав жизнь обновленной стране с новым видением и новым маршем».
Позже он даже заявил, что готов баллотироваться в качестве «народного кандидата» на пост премьер-министра, если его об этом попросят.
В то же время католикос публично благословил движение «Священная борьба», не оставив никаких сомнений в своей поддержке. Это стало поворотным моментом, когда духовное лидерство открыто слилось с политическим активизмом — сдвиг, который многие восприняли как переосмысление границ между церковью и государством при правлении Пашиняна.
Со временем подрыв доверия между двумя институтами нашел отражение не только в официальных заявлениях, но и в изменении риторики и использовании социальных сетей в качестве арены конфронтации.
На пресс-конференции в мае 2024 года Пашинян напрямую обратился к роли католикоса в последних политических событиях: «Очевидно, что сегодня Католикос всех армян возглавляет политическое движение — это совершенно очевидно».
Однако в январе 2025 года во время встречи с представителями армянской общины Цюриха Пашинян отдельно коснулся требований движения «Новая Армения — Новый Католикос», подчеркнув, что с самого начала он заявлял об отсутствии у правительства какой-либо роли в процессе выборов католикоса.
Пашинян заявил, что инициатива была выдвинута во время революции бывшими священнослужителями, и хотя многие считают, что движение было организовано правительством, это не так.
«Если бы мы стояли у истоков этого процесса в 2018 году, думаю, вы все согласитесь, что результат наступил бы быстро. Но это никогда не входило в нашу политическую повестку», — заявил Пашинян.
Посты Пашиняна в Facebook охарактеризовали новейший этап противостояния церкви и государства — по объёму, содержанию и, особенно, по лексике. Эти посты демонстрируют, что политика проникает в духовную сферу, и делает это полностью через медиа.
Активность Пашиняна в Facebook по вопросам духовного лидерства не просто политическая агитация — она прямо ставит под сомнение моральную легитимность церкви. Например, в одном из постов от 30 мая Пашинян задаётся вопросом: «Что происходит, когда выясняется, что священнослужитель, давший обет безбрачия, нарушил свой обет? Его лишают сана, сана и церковного облачения».
В аналитической статье, опубликованной в Telegram-канале, политолог Акоп Бадалян характеризует это не как простое морализаторство, а как попытку шантажа — послание, призванное повлиять на внутрицерковные решения. Когда подобные сигналы поступают напрямую от главы правительства через социальные сети, они свидетельствуют об углублении медиатизации церковно-государственной полемики. Авторитет церкви теперь оспаривается не только в проповедях и церковных заявлениях, но и в прямых онлайн-коммуникациях политиков — зачастую без посредников.
В следующем же абзаце того же поста Пашинян утверждает: «Государство принадлежит народу. Церковь принадлежит народу. Мы вернули государство народу».
Здесь он распространяет то же популистское притязание на легитимность церкви, требуя, чтобы духовная власть, как и политическая власть, основывалась на народном мандате.
Внимание общественности привлекла порой нехарактерно грубая речь Пашиняна.
Один из его ранних постов, интерпретированный как реакция на возмущение духовенства, вызванное его публикацией 29 мая, гласил:
«Дорогой епископ, продолжай т…ть жену своего дяди — чего ты от меня хочешь?»
В другом посте Пашинян обвинил священнослужителя в сопровождении «туристов» Священной борьбы в отели за пределами митингов, задав вопрос: «Так с кем же мы боремся — с церковью?»
После того, как пресс-секретарь католикоса публично заявил, что Пашинян сделал обрезание, Пашинян ответил провокационно: «Я готов встретиться с Ктричем Нерсисяном [Гарекином II] и его пресс-секретарем и доказать обратное», подразумевая, что он покажет католикосу свой половой орган.
Он также писал: «Дом Христа, куда Единородный сошёл через Святого Духа, теперь захвачен антихристианской, прелюбодейной, антинациональной и антигосударственной группой. Этот дом должен быть освобождён. И я возглавлю это освобождение».
Политолог Акоп Бадалян заявил OC Media, что подобная риторика не является просто ответной реакцией или своеобразным стилем.
«Конечно, жёсткая риторика стала общей тенденцией в политической культуре Армении, но, на мой взгляд, Никол Пашинян не просто поддаётся этой тенденции — он намеренно использует такую риторику. Он хорошо знает свою электоральную базу и понимает её запросы. Эта база продолжает поглощать образ „оппозиционера Пашиняна“, и он поддерживает этот спрос своим тоном и поведением».
Эти вспышки добавили эмоциональную нестабильность к и без того напряженному институциональному противостоянию. Для международных зрителей конфликт приобрел необычайно острый характер: он формировался не столько политической дискуссией, сколько зрелищностью, личными нападками и эскалацией в социальных сетях.
2 июня Верховный духовный совет Армянской апостольской церкви — консультативный орган высшего духовенства под председательством католикоса — выступил с заявлением, в котором осудил «антицерковную кампанию» Пашиняна как угрозу государству.
«Его бессистемные, оскорбительные посты попирают элементарные правила вежливости, нарушают основные права человека, серьезно оскорбляют религиозные чувства верующих», — говорится в заявлении.
«Антицерковное поведение главы правительства влечет за собой разрушительные последствия и представляет угрозу государственности Армении и единству нашего народа как на родине, так и в диаспоре […] церковные вопросы регулируются церковными правилами и находятся вне компетенции государственных и политических деятелей».
Комментируя это заявление, Бадалян в анализе, опубликованном в своем Telegram-канале, похвалил его «взвешенный тон» и предположил, что это может быть преднамеренной попыткой избежать дальнейших взаимных попыток шантажа.
«Чтобы церковь действовала как истинный субъект этого процесса, она должна выйти за рамки эмоциональных реакций, какими бы благоразумными они ни были. На протяжении почти двух тысячелетий Армянская Апостольская Церковь выстояла не благодаря эмоциональным всплескам, а благодаря институциональной трезвости и стратегическому видению», — написал Бадалян.
Бадалян далее отметил, что на этом этапе реальным соперником церкви является не политическая власть, а само время, то есть последствия неспособности своевременно реагировать на новые социальные и моральные вызовы. Он добавил, что церковь не только не теряет общественный авторитет в результате нападок со стороны правительства, но, напротив, может его приобрести — по крайней мере, с точки зрения возможностей взаимодействия с обществом.
«Всё зависит от того, насколько эффективно церковь сможет воспользоваться этой возможностью: будет ли она растрачена в краткосрочной перспективе или же будет разумно использована для укрепления церкви. В противном случае существует риск, что — из-за просчета — она может быть присвоена политическими силами и, таким образом, снова будет упущена», — сказал он.
28 июня Пашинян снова опубликовал пост, призывая «положить конец преследованиям и гибридным нападениям на общественно-политической арене» с выбранной даты.
Позже в тот же день Facebook ненадолго заблокировал один из его наиболее дерзких постов о католикосе и высших прелатах, содержащий особенно провокационные выражения. В нём Пашинян обратился напрямую к Католикосу Гарекину II, написав: «Ктрич Нерсисян, значит, вы теперь полагаетесь на нескольких распущенных „клириков“?»
Он продолжил с недвусмысленными обвинениями: «Почему так называемый священник Заре [отец Заре (Месроп) Ашурян] и Самвел Хачатрян [архиепископ Аршак Хачатрян], который осквернил не только свою семью, но и вашу, и вы лично это знаете, до сих пор не лишены сана?»
Бадалян рассказал OC Media, что Facebook стал средством для решения многочисленных задач, включая политическое выживание самого Пашиняна в преддверии парламентских выборов 2026 года.
«Политический имидж Пашиняна в его электоральной базе поддерживается именно этим воинственным стилем и тоном. Он использует эту онлайн-тактику, чтобы удовлетворить аппетиты своего электората в разгар предвыборной кампании», — сказал Бадалян.
Бадалян предположил, что противостояние разворачивается в рамках предвыборной логики.
«Я считаю, что это противостояние развивается в контексте предвыборной стратегии, где Пашинян пытается решить как минимум две проблемы», — сказал он.
«Во-первых, установить максимальный контроль над церковью, которая имеет значительное общественное влияние и национальное значение. Во-вторых, церковь традиционно поддерживала тесные связи с крупными держателями капитала, как мы видели на примере Самвела Карапетяна и его прямого преследования. Своими действиями против церкви Пашинян пытается обеспечить себе стратегическое преимущество перед экономической элитой в преддверии выборов».
В этом контексте религиовед Вардан Хачатрян предлагает точку зрения, основанную на институциональной природе церкви:
«Армянская Апостольская Церковь принципиально отличается от политической власти страны. Правительства — это локальное явление, они представляют Республику Армения. Армянская Апостольская Церковь — глобальная организация с широкой базой последователей по всему миру», — сказал Хачатрян OC Media .
По словам Хачатряна, попытки государства вмешиваться в дела церкви не имеют конституционного обоснования и могут оказаться даже контрпродуктивными.
«Подобная риторика не укрепляет правительство, а подрывает его основной электорат, порождая сомнения и ослабляя доверие изнутри», — сказал он.
Однако Бадалян рассматривает ситуацию скорее как возможность, чем как удар по авторитету церкви. Он подчёркивает, что главный вопрос заключается в том, как церковь воспользуется этой возможностью.
«Да, кризис есть, и он серьёзный, полный рисков и вызовов для общества и государства. Однако каждый кризис таит в себе потенциал, особенно когда мы имеем дело с атаками правительства с существенно низким рейтингом одобрения на институт, пользующийся высоким общественным доверием», — отметил Бадалян.
Статья публикуется в рамках партнерства по обмену контентом с OC Media. Вы можете прочитать оригинал на английском языке здесь.
