14.05.2025 | Новости
После смены администрации в США грузинские власти надеялись на «перезагрузку» двусторонних отношений. Однако принятый Палатой представителей “MEGOBARI act” стал неожиданным и резким сигналом из Вашингтона. Документ подверг критике внутреннюю и внешнюю политику властей Грузии. В ответ парламент Грузии выступил с жёстким заявлением, обвинив американскую сторону в искажении фактов и политическом давлении.
Недавно парламент Грузии выступил с официальным заявлением по поводу “MEGOBARI act”, который был одобрен Палатой представителей США. Документ, подготовленный по инициативе спикера Парламента Грузии Шалвы Папуашвили и представленный Комитету по внешним связям, подвергает резкой критике как содержание акта, так и его политический посыл.
В заявлении утверждается, что инициатива Конгресса отражает «враждебное отношение» к Грузии, её правительству и гражданам. Власти Грузии указывают на «многочисленные фактические неточности и логические противоречия», допущенные в тексте документа. Несмотря на это, грузинские власти всё ещё надеются на сотрудничество с Соединёнными Штатами.
Парламент в частности необоснованными считает обвинения “MEGOBARI act” в откате от демократических стандартов, торможении процесса евроатлантической интеграции, а также связи властей Грузии с Россией, Китаем и другими авторитарными режимами, такими как Иран.
В ответ на эти утверждения грузинский парламент заявляет, что подобные обвинения и критика могут быть связаны с давлением, оказанным на власти Грузии в прошлом. В частности, речь идёт о предполагаемом требовании «открыть второй фронт» против России — инициативе, которая, как утверждают представители властей Грузии, исходила от представителей так называемого «глубинного государства» в США.
Заявление завершается надеждой на то, что новая администрация Соединённых Штатов ослабит влияние «теневых структур», а Конгресс вернёт себе авторитет и уважение, заработанные за более чем двухвековую историю.
По мнению политолога Грузинского фонда стратегических и международных исследований (фонда Рондели) Гиоргия Бадридзе, ставка на улучшение отношений с новой американской администрацией не оправдала себя — ни политически, ни дипломатически. “MEGOBARI act” стал не только отражением обеспокоенности Вашингтона внутренними процессами в Грузии, но и сигналом, что стратегическое партнёрство требует не слов, а конкретных действий.
«Я не знаю, подтверждена ли эта информация, но я слышал, что господин Иванишвили разорвал контракт с лоббистской группой, которая как раз должна была заниматься перезагрузкой отношений с новой администрацией. Вместо этого они получили новую фазу в принятии акта “MEGOBARI”. И вообще, все эти обещания насчёт того, что отношения с США улучшатся после прихода Дональда Трампа как президента, — они с самого начала не имели под собой реальной почвы. И теперь мы видим, что после более ста дней в офисе никаких признаков этого улучшения нет. Наоборот — и Конгресс, и администрация США, и мы говорим о республиканском большинстве в Конгрессе — продолжают курс, который был до этого. А это — линия дружбы и сотрудничества с Грузией и реакция на попытки развернуть Грузию от партнёрства с США», — говорит он.
В условиях, когда Тбилиси обвиняет Запад в давлении, а оппозиция — правящую элиту в сознательном развороте от партнёров, всё ещё остаются непонятными причины охлаждения отношений. Возникает вопрос: кроются ли они за океаном или внутри самой Грузии?
«Начнём с того, что это грузинские власти отвернулись от западных партнёров нашей страны. И все эти разговоры, что там кто-то настраивает — или демократов, или какой-то “deep state” — против Грузии, это всё отговорки. Это была совершенно осознанная политика, которую Иванишвили начал много лет назад, ещё до полномасштабного вторжения России в Украину, когда эта политика просто стала более очевидной. Так что не будем путать последствия с причинами. Это — выбор Иванишвили, а не западных партнёров Грузии. Эти партнёры поддерживали нашу страну с начала 90-х», — говорит Гиорги Бадридзе.
По словам эксперта, без поддержки западных партнёров Грузия была бы в более сложной ситуации, чем она находилась в 90-х и чем находится сейчас.
