27.03.2025 | Новости
На последних парламентских выборах грузинские оппозиционные партии в регионах, в том числе и в Джавахети, были очень пассивны. В чем причина их пассивности, изменилось ли что-то в тактиках оппозиционных партий, будут ли они участвовать в выборах местного самоуправления этого года, каковы тенденции и о многом другом Jnews поговорил с председателем организации “Общегражданское движение – Многонациональная Грузия” Арнольдом Степаняном.
– Почему деятельность оппозиции в регионах продолжает быть пассивной ?
– Сложный вопрос и ответить, соответственно, тоже сложно. Очень много причин есть, почему оппозиционные партии не работают в регионах. Во-первых, у них есть уверенность, что все-таки население проголосует за “Грузинскую мечту”. Второе, у них нет экономических ресурсов, чтобы постоянно работать в регионах, и они делают акцент на большие города, и на те территории, где их смотрят, слушают избиратели. И третье, очень банально, у них нет контактов, через которые можно работать. Например, население Ахалкалаки, я не думаю, что все очень радостно бы включились в оппозицию, все-таки нажим чувствуется. В других регионах тоже. Очень сложно сегодня найти людей в регионах, которые могли бы эффективно работать.
– Насколько ограниченность финансов – ключевая причина пассивности оппозиционных партии в регионах?
– У них действительно нет средств. Если они тратят 2 лари через рекламу, чтобы она через телевидение дошла до грузиноязычного населения, то в Ахалкалаки на 1 голос они потратят около 50 лари. 2 лари потратят там, и более эффективно. Здесь холодный расчет, но очень стратегического характера ошибки допускают. Здесь вопрос не в том, ты 50 лари потратишь или 2, а в том, что когда мы говорим о парламентских выборах, то те голоса, которые приходят из регионов меньшинств нейтрализуют часть голосов, полученных оппозицией в Тбилиси. Это очень важно для того, чтобы сохранить какой-то баланс или победить. Здесь они по крайней мере будут работать в том направлении, чтобы правящая партия не смогла набрать столько голосов, а работать, я думаю, можно всегда и везде. Очень плохое понимание региона, очень низкий интерес, часто, к сожалению, этноцентрические интересы, и, наверно, неспособность сделать шаги в регионах. Вы, наверно, помните, мы каждый год организовывали встречи с лидерами политических партий оппозиции, но в этом году отказались от этого, потому что дальше этих встреч они не идут.
– После последних парламентских выборов многие из Тбилиси “обвиняли” Джавахети в том, что процент голосов за правящую партию был очень высоким (89%)? Как это объясняется?
– Некоторые отличались попытками разогреть армянофобию, некоторые молчали, но нет никого, кто бы защитил, и это очень плохо. И абсолютно странно смотреть на то, что у политических лидеров нет ожидания, что они здесь получат голоса. Нет ожидания, потому что они здесь не работают, они сами понимают. Но после выборов указать пальцами, сказать, что виноваты армяне и азербайджанцы, это у них хорошо получается. Здесь тоже понимают, почему они это делают, потому что они этим хотят консолидировать радикальный электорат, сейчас это якобы очень модно, и иногда это обязательно делать против кого-то, против кого можно настроить радикально настроенных избирателей.
– Будут ли оппозиционные партии участвовать в местных выборах в этом году? Каков их настрой?
– Ну одна точно видно, что будет – партия Гахарии. Здесь вопрос в следующем, кого устраивает, чтобы оппозиция не приняла участие? Устраивает только “Грузинскую мечту”. Да, в больших городах есть шанс, что “Грузинская мечта” проиграет. Есть в политических партиях умные люди, которые все это понимают, было бы глупо, если бы они столько лет работали в партиях и не понимали. У меня очень большое количество вопросов к политическим партиям и, в частности, к неправительственному сектору, который подталкивает также к тому, чтобы оппозиция не принимала участия в выборах.
– Что Вы имеете ввиду, говоря “подталкивают”?
– Саломе Зурабишвили говорит “нет”, партии говорят “нет”, неправительственные организации говорят “нет, не нужно, потому что власти нелегитимны”. Но то, что происходит на поле – это реальность, в которой мы живем. То, что говорят те, кого я перечислил, реально устраивает “Грузинскую мечту”. “Грузинская мечта” взяла всего 40% в Тбилиси, это значит, что если “Мечта” проиграет в Тбилиси, то 1/3 административного ресурса ими будет утеряно, половину бюджета также не смогут использовать в предвыборный период на следующих парламентских выборов. Это значит, что “Мечта” станет осторожнее в своих действиях, высказываниях, в том числе и по международным вопросам.
– Можно ли партию Гахария считать серьёзным конкурентом “Грузинской мечты”?
– У меня нет такого мнения, что для “Мечты” одна, любая политическая партия может быть конкурентом, потому что ресурсы несопоставимы. То, что сейчас политические партии сделали, это политическая ошибка. Я имею ввиду, как они создавали коалиции, как минимум, они должны были спросить у своих избирателей: “с кем хотите нас увидеть?”. Они потеряли большое количество избирателей, которые не пошли голосовать за свою партию, потому что им не понравилась коалиция с другой партией. Это было очень глупо. Второе – глупо было обсуждать технические вопросы с правительством до выборов. И так коалицию трудно было собрать, а тут еще и им подкинули тему, вокруг которой они перессорились еще до выборов, и вот вместо того, чтобы ездить в регионы и работать, они сидели в Тбилиси и делили портфели. Делили шкуру еще не убитого зверя. Все, что сегодня делается, делается в пользу “Грузинской мечты”.
– Есть ли у оппозиции стратегия борьбы?
– Никакой стратегии, те люди, которые якобы занимаются стратегией в оппозиции и в неправительственном секторе, это не стратегия, это тактика, которая максимум на один шаг.
При планировке у них реально дальше первого шага дело не идет, собрать людей получается хорошо, мобилизовать международное сообщество тоже, но добиться успеха на земле – нет. На лицо проблемы с неправильным анализом ситуации и, соответственно, неадекватным положению планированием действий.
