С 1 августа в Грузии действует реестр НПО и СМИ, финансируемых из-за рубежа, который был создан на основании закона «Об иностранных агентах». Закон обязывает НПО и СМИ регистрироваться в реестре, если более 20% их финансирования поступает из-за границы.

Эти организации рассматриваются как «организации, преследующие интересы внешних сил». О том, какое влияние уже оказывает закон на неправительственные организации Самцхе-Джавахети, собираются ли независимые медиа регистрироваться в регистре – мы поговорили с директором 9-го канала, действующего в Ахалцихе, Майей Ивелашвили.

– Как вы работаете сейчас и как собираетесь работать через месяц?

– Пока что мы продолжаем работать в обычном режиме, считаем, что несмотря ни на что, работа остается работой. Бывали ситуации, когда СМИ даже тогда никогда не меняли свой рабочий график. Мы продолжаем работать в обычном режиме. Вторая проблема в том, как СМИ смогут продолжать свою работу после того, как начнется регистрация. Другой вопрос, что все те организации, которые не собираются регистрироваться, как они продолжат свою деятельность?

В действительности, фактически до сентября мы будем работать в обычном режиме. Что будет после сентября – это отдельный вопрос, заранее сказать сложно. Мы не собираемся регистрироваться. Когда мы разговариваем с юристами, у них есть либо конкретный ответ, либо ответы на наши вопросы, но, в конечном итоге, мы все согласны с тем, что когда придет конкретное время, тогда может быть совсем другая реальность. Можно сказать, что ни один из запланированных нами шагов не понадобится, поэтому мы ждем.

– Готовы ли вы заплатить штраф в размере 25 000 лари?

– Очевидно, что ни одна организация не имеет на своем счету 25 000 лари, особенно такие организации, как наша. Небольшие региональные СМИ, которые всегда, чтобы сохранить свое существование на протяжении многих лет передавали населению бесплатную и независимую информацию, обращаются к донорским организациям. Мы протестуем против этого закона, потому что хотим защитить свободу слова и ту работу, которую мы делали до сих пор.
Я думаю, что эти 25 000 лари и такие большие суммы – привилегия больших организаций, но не нашего уровня. В целом, налагается штраф в размере до 55 000 лари, что может составлять наш доход за полгода или 7-8 месяцев. Мы не только интернет-СМИ, мы также являемся вещательным СМИ, а это означает, что вещательное телевидение и радио регулируются Комиссией по коммуникациям.

Соответственно, некорректно говорить, что нам нужно направлять в госорганы дополнительные документы, чтобы повысить нашу прозрачность, потому что и без этого закона мы каждый месяц подаем все эти документы в регулирующую комиссию. Если мы говорим о прозрачности, то, в действительности, к радио и телевидении это не имеет отношения

– После принятия закона о «Прозрачности иностранного влияния» ощущаете ли вы давление со стороны общества или органов самоуправления?

– На самом деле никакого прямого давления нет, но меня больше всего беспокоит косвенный результат, который этот закон принесет СМИ и журналистам в целом. Это дискредитация этой профессии. В обществе формируется мнение, что мы занимаемся пропагандой, что мы не прозрачны, или говорят, что мы агенты и т. д. Все это сказалось на определенной части общества, и, к сожалению, доверия, которое было у значительной части населения, больше нет, и мы чувствуем это на каждом шагу, когда выходим на съемки.

– Телефонные звонки, когда звонят вашему сотруднику, оскорбляют и т. д. То, через что мы уже прошли, очевидно, скажется на сотрудниках, как бы мы ни старались не допускать, чтобы это повлияло на вас, тем не менее, это повлияет и на членов вашей семьи и, очевидно, усложнит вашу работу. Я полагаю, что есть некоторое давление. Еще несколько лет назад, пожалуй, половина абитуриентов хотели стать журналистами, сегодня, к сожалению, в ВУЗах уже не работает факультет журналистики, потому что нет спроса среди молодежи. Цель всего этого – всячески обесценить профессию журналиста.

– Какой процент вашего бюджета составляют ваши собственные доходы?

– Очевидно, что наша организация полностью зависит от донорских организаций. Нашими основными партнерами являются IREX и Академия «Dolce Valley». Мы сотрудничаем с этими организациями уже много лет, хотя у нас также есть гранты от Европейского Союза, польской организации и различные другие гранты. Что касается суммы, которая у нас есть, это деньги от рекламы, а это, наверное, максимум 20%, которые не могут просто покрыть наши коммунальные расходы. К сожалению для нас, СМИ в Грузии не смогли выйти на уровень ведения бизнеса, и основное финансирование СМИ пока осуществляется за счет донорских организаций или госструктур. Зачастую они финансируются из бюджета мэрии.

Этот закон ставит СМИ перед выбором: либо закрыться, либо попасть в прямую зависимость от государства. Я думаю, в первую очередь, само государство этого не должно хотеть, потому что жить вместе и петь в один голос – это не демократия. Ни страна, ни общество не могут так развиваться. Мы хорошо помним, когда все пели в один голос, всюду передавалась одна информация и в стране был только один цвет, это был Советский Союз, где не было слышно инакомыслия. Мы хотим жить в демократической стране».

«9 канал» действует в регионе почти 26 лет. Очевидно, что за этот период каналу пришлось через многое пройти. На протяжении многих лет возникали различные проблемы и вызовы. Не раз канал был на грани закрытия и не только из-за финансовых проблем. По словам сотрудников, главное, что канал выжил и способен осуществлять свою работу так, чтобы это было для общественности явным индикатором того, что они не выполняют тот или иной заказ.

– Мы можем с уверенностью сказать, что мы слушаем всех, у нас есть время для всех, «9 канал» доступен всем, и я считаю, что это наша миссия. Мы были одними из первых, кто решил, что телепространство должно быть двуязычным, чтобы наше население, не только в Ахалцихе, получало доступную ему информацию на родном языке, я имею в виду грузинские и армянские передачи.

Мы считаем, что ни один гражданин Грузии не должен получать информацию о Грузии из каналов других стран. Помимо того, что мы пытаемся распространять свободу слова и укреплять независимые СМИ в целом, мы также работаем в том направлении, чтобы эта свобода слова не распространялась только среди людей, владеющих государственным языком.