Изменения в Конституции Грузии, что подразумевают они и какой смысл в этих изменениях, об этих вопросах представляем мнение политолога Гелы Васадзе.

– Почему конституционные изменения вызвали недовольство и конфронтацию между президентом и инициаторами?

На сегодняшний день в Грузии власть и государственные институты – это несколько разные вещи. Власть у нас принадлежит мы сами знаем кому, то есть конкретному человеку, который создал “Грузинскую мечту”, который вложил в нее деньги, который контролирует депутатов, министров, ну практически всю властную вертикаль. Я это говорю не с отрицательным и не с положительным контекстом, а как факт. И еще я это называю неформальным правлением. Не знаю насколько оправдан этот термин. Единственный институт, который сегодня не контролирует Иванишвили – это институт президента. Причем понятно, что Маргвелашвили никогда не смог бы стать президентом, если бы не Бидзина Иванишвили. Но при вот этой системе, когда президент избирается напрямую, всем населением, он в любом случае является независимой фигурой. То есть с ним ничего нельзя сделать. Премьер-министра Иванишвили может назначить и снять за одно мановение руки, так как у него практически контролирует большую часть депутатов, на сегодня уже конституционное большинство. Президента, даже Маргвелашвили, которого он сам и сделал президентом, он не контролирует. Маргвелашвили начал уже вести самостоятельную политическую игру и вообщем то сопротивляться многим решениям “Мечты”, а решение “Мечты” в данном случае – это решение Иванишвили. Поэтому вся эта суета вокруг конституции – это суета вокруг одного единственного пункта, а давайте уберем прямые выборы президента. А давайте пускай у нас будет президент избираемый парламентом, все остальное это просто трюк для того, чтобы прикрыть вот это главное. Когда президент будет избираться парламентом, Иванишвили будет полностью его контролировать.

– По новой конституции увеличен возрастной ценз президента с 35 до 40 лет, чем объясняется важность этих 5-и лет?

Это тот самый случай, когда Штирлиц и Мюллер спускаются в подвал гестапо и Мюллер берет яблоко и говорит: “не удобно идти без подарка”. Ну надо же еще что-то делать? Давайте и возраст изменим, еще куча изменении. У меня были разговоры с разными иностранными дипломатами, они удивлены тому, что у нас действительно конституционная реформа, удивляются почему они не системно работают. Там был еще пункт о переносе парламента из Кутаиси в Тбилиси. Еще один зафиксировал в конституции, что брак – это союз между мужчиной и женщиной. Я всегда так и думал честно говоря, не думал, что надо фиксировать это в конституции.

– Что касается отмены мажоритарной системы выборов. Как оцените этот пункт?

А вот это очень интересный момент. Я сомневаюсь, что мажоритарная система снимается, потому что все власти говорили что мажоритарную систему надо снять и никто его не снимал. Кстати больше всего об этом говорила “Грузинская мечта” в 2016 году, но сейчас опять идут разговоры, что нет, не надо снимать мажоритарную систему. Мажоритарная система выборов – это тот самый инструмент, благодаря которому, ты (Ред. власть ) получаешь 40%, как было на этих выборах 40 с лишним, в парламенте имеешь 75%. Власть всегда побеждает на мажоритарных, поэтому я сомневаюсь, что они вообще уберут мажоритарную систему. Но они еще придумали такой средний вариант, какой, мы мажоритарную систему выборов снимем, но голоса всех партии, которые не проходят 5 процентный барьер, переходят к первому месту, и опять таки побеждают власти. Что они не понимают, и что тут опасно? Если у нас в стране не будет механизмов нормальной замены власти одну на другую, мы опять пойдем по кругу этих революции и так далее. А мы неизбежно пойдем по кругу, потому что меняются внешние условия и внешние игроки. Так впрочем было и при Саакашвили. Изменилась ситуация. В Белый дом пришел Обама, и демократы перестали поддерживать “Националов”, которые завалились полностью на республиканцев. Все, дальше было соглашение с Москвой, что Саакашвили надо менять. Поменяли, да?

– По новой конституции для ввода новых налогов или их увеличения будет необходимо провести референдум...

А вот это вообще совсем бесполезный пункт, потому что у нас с 2011 года существует конституционный закон, так называемый “акт свободы”, согласно которому для каждого нового вида налогов нужно проводить референдум. Увеличивать налоги нельзя, но посмотрите что сделали нынешние власти. Они налоги нам не увеличили. Они нам увеличили акцизы и сборы таможенные на машины, на бензин, на сигареты, на алкоголь – это не налоги. Вот когда в конституции будет записано, что налоги, акцизы и сборы не имеют право завышать, то есть с нас не имеют право брать дополнительные деньги без нашего на то согласия, вот тогда это будет правильно.

– Что послужило краеугольным камнем в отношениях президента с “Грузинской мечтой”?

“Недопонимание” было вот в чем. Началось все с простого. Иванишвили неоднократно говорил, что президент должен уйти из президентского дворца в другое место. А тут неожиданно Маргвелашвили сказал, что знаете мне тут нравится, я пожалуй не уйду. Потом попытались ему показать его место. Ираклий Гарибашвили тогда был премьером. Когда куда-то должен был ехать президент, постоянно заявлял, что нет, я поеду, я первое лицо и вот так конфликт углублялся. Дальше больше, когда в обществе возникало недовольство по какому-нибудь вопросу, законом, актом или действиями, президент становился на сторону общества. Это было и в случае с “Рустави 2”, а сейчас еще и вето накладывает. Это было и в случае с прослушками. Его начали называть мистер вето. Это вето легко преодолевать, но когда институт президента говорит, что этого нельзя делать, это достаточно серьезный сигнал и обществу и международному сообществу.

– Как вы считаете, в итоге примет ли парламент эти изменения? Есть ли сдерживающие механизмы в этом случае?

Обязательно примут. У них конституционное большинство. Единственное, что в очередной раз оттуда, с запада им могут сказать, Вы что делаете. Как это было с “Рустави 2”. В данном случае механизмов нет, есть Венецианская комиссия, которая скорее всего настоятельно будет рекомендовать этого не делать. При том раскладе, который сейчас есть, все равно смена власти путем выборов без изменении внешних факторов невозможна.

Кристина Марабян